 <<< Ранее Далее>>> 27 июля 2017 г. ОБ АРТЁМЕ ТАРАСОВЕ Никогда не думал, что буду писать какие-то слова в память об умершем предпринимателе, с которым, к тому же, я не был знаком. Но в конце 80-х я был знаком со многими такими же советскими технарями, кандидатами наук, кинувшимися в бизнес. Они назывались кооператорами. А я их воспринимал точно так же, как теперь МЧС воспринимают люди, попавшие во власть стихии. "У нас в мясомолочном производстве самое узкое место – комбикорма! Я начну с производства комбикормов!", – отчаянно делился со мной своими замыслами 35-ти или даже 40-летний технарь по фамилии Якубов (где теперь он?). "У нас рынок одежды – это пустыня!" – мечтал развернуться такой же энергичный технарь по фамилии Ковалев (тоже пропал!). Десятка три или четыре их было, не меньше, среди подписчиков возглавляемой мной в ту пору газеты "Московский литератор", запросто приходивших ко мне, чтобы, наскоро представившись, попросить меня о протекции к такогму-то депутату Верховного Совета в их родном регионе. И, надо сказать, тогда всё было запросто. Я звонил депутату знакомому, тот договаривался о нашей встрече с депутатом незнакомым. Мы с кооператором приходили, получали протекцию. Ну, понятное дело, выходы у меня были на депутатов народных, а не либеральных, и из уважения к ним мы приходили с пустыми руками, как истинные просители, а народный депутат, как человек больший, чем мы, на прощание доставал из шкафа початую или непочатую бутылку, разливал по рюмкам и предлагал выпить за Родину, за людей, которые Родине хотят послужить. Коммерсант, которого я второй раз в своей жизни видел, депутат, которого я видел впервые – мы, как родные братья, доверяли друг-другу, ценили друг-друга, любили друг-друга. Якубова я запомнил хотя бы по фамилии, потому что он, как ландыш, первым расцвел и первым канул. При нашей последней встрече он, кроме как "сучьими" и "суками", законы и власть не называл. А последним пал Ковалев, начавший пошив одежды в родной Брянской области с надомницами, а потом и цех арендовавший, и с дизайнершей по случаю приезда в Москву (расширял рынок сбыта!) заглянувший ко мне ради восторга, чтобы только полистал я альбом с его продукцией и увидел, на какой высочайший мировой уровень швейной стилистики он выходит. И, не могу смолчать, вручил он тогда мне какие-то деньги со своих прибылей на развитие газеты. "Да не дают мне подписного индекса! Всем уже дали, а мне не дают!" – честно и жалобно предупредил я его. "А ты держись! – решительно потребовал он. – Я же держусь при всем том, что у меня проблемы еще и с бандитами!". Сам я с этими отважными пионерами бизнеса никогда не выходил на связь. Потому что у меня был свой круг приятелей и своя жизнь, а у них своя, коммерческая, мне непонятная. Потом, уже в 90-х, я попробовал по своей записной книжке своим коммерсантам ностальгически дозвониться. Сколько-то, человек пять, не больше, мрачно доложили, что приспособились на преподавательском иди ином поприще, которое стыдливо не назвали. Другие в большинстве своем, в том числе и Ковалев, оказались недоступными. Случайно нашлась необыкновенно красивая визитка ковалевской дизайнерши. Она на мой телефонный звонок ответила и сообщала, что Кавалева застрелили. "А фабрика его как?" "На той фабрике, где он к концу уже аж три цеха арендовал, теперь не поймешь, что, – сказала она печально. И когда мы уже прощались, она не утерпела и сказала обиженно: "Я же его умоляла либо на милицейскую, либо даже и на более спокойную бандитскую крышу согласиться, а он, как пионер, уперся…" "Да, – невменяемо сказал я напоследок. – Откуда же он мог знать, что так оно обернется…" А она уже, задним числом, знала, как оно должно было обернутся. И, когда-то на меня выглядывающая из-за спины Ковалева, энергично листающего передо мной её альбом с фотографиями мужских и женских костюмов, по-детски восторженными глазами, теперь она шелестела мне из телефонной трубки, как сухая солома. И вот скончался 23 июля, в возрасте 67-ми лет мне знакомый лишь из СМИ, самый знаменитый из всех многих, как я полагаю, тысяч и тысяч участников кооперативного движения в СССР Артем Тарасов. Первый советский миллионер, он, как я понимаю, оказался разумнее, чем мой Ковалев (даже имя Ковалева не могу вспомнить, то ли Алексей, то ли Александр, то ли Анатолий). Да и протекции у Тарасова, видимо, были повыше, чем от моих народных депутатов, которые из политики к сегодняшнему дню уже все отжаты (последним был отжат Сергей Бабурин после того, как восстал в Госдуме против ратификации договоров с Украиной до решения вопроса по Крыму, с Молдавией до решения вопроса по Приднестровью, с Грузией до решения вопроса по Южной Осетии и Абхазии. Спасла ратификацию от непродажного Бабурина фракция коммунистов. "Коля, на Украине коммунисты сейчас уже приходят к власти, и не только Крым, а вся Украина будет наша! А твой Бабурин им мешает, делает из братской для них России врага!" – заверил меня Зюганов, когда я пришел к нему в Госдуму со своими недоумениями. Теперь же пенсионерской немощи у меня достаточное количество, чтобы с ума не сойти от этого его обещания, обернувшегося кровищею). Артем Тарасов в свои последние свои годы жил одиноко и сиротливо, давно для СМИ не интересный. Лишь смертью своей он вызвал ажиотаж, который, скажу так, кажется мне уже некрофильским, нездоровым. Он учился на факультетах МИЭМа и МВТУ им. Баумана, Высших экономических курсах Госплана СССР. Кандидат технических наук (1982 г.). А в 1992 году даже и окончил аспирантуру бизнес-школы Пенсильванского университета США — «Wharton School». Что, видимо, придавало ему в глазах нашей продажной власти больше надежности, чем моим знакомым кооператорам, имеющим лишь советские дипломы. В апреле 1987 года зарегистрировал свой первый кооператив «Прогресс». А в 1989 году был избран вице-президентом Союза объединенных кооперативов СССР за заслуги в области кооперации. Одновременно занимал должность генерального директора внешнеэкономической ассоциации «Исток». И по решению возглавляемого им кооператива «Техника» за январь 1989 года была ему выписана заработная плата в 3 миллиона рублей из прибыли кооператива. Все налоги с этой заработной платы были заплачены. А заместитель Тарасова по кооперативу, который тоже получил заработную плату в 3 миллиона рублей, будучи членом КПСС, уплатил членские взносы в размере 90 000 рублей. Но перестроечное Министерство финансов СССР отыграло назад и конфисковало все его средства. Он выиграл дело в Верховном Арбитражном суде. Деньги, присужденные к возврату из бюджета СССР в размере 100 миллионов рублей, ему не вернули. Поэтому в 1990 г. он кинулся в депутаты, и его, как праведника, народ избрал. Но, будучи депутатом народным, не продажным, в 1991 году он первым открыто выступил в парламенте против решения Горбачева передать японцам острова Курильской гряды. Горбачев подал на Артема Тарасова в суд «за оскорбление чести и достоинства Президента СССР». И он эмигрировал в Лондон. В Лондоне учредил ряд частных компаний, стал консультантом ведущих инвестиционных банков мира. В 1993 году, находясь в Лондоне, Артем Тарасов был выдвинут инициативной группой в качестве кандидата в депутаты Госдумы от Центрального округа Москвы. Победил на выборах 15 соперников и стал депутатом ГД. Вернулся в Москву. В выборах 1995 года он принял участие как один из лидеров экологической партии «Кедр», не добравшей нужного количества голосов. В 1996 году выдвинул свою кандидатуру на пост президента России, собрал более 1 340 000 подписей избирателей в свою поддержку, однако решением избирательной комиссии часть подписей были признаны, конечно же, недействительными, и в участии в выборах ему было отказано. Вторично эмигрировал в Англию. Дважды участвовал в выборах на посты губернатора Санкт-Петербурга (2000) и губернатора Красноярского края (2002), но не добился успеха. Возвратился вновь на постоянное жительство в Россию в 2003 году. Стал работать генеральным директором в компании «Инновационные технологии Реновы» — ООО «Итерен». Компания стала успешно заниматься отбором и внедрением отечественных изобретений и высоких технологий, помогать российским ученым и изобретателям, содействовать тому, чтобы они не уезжали за границу, а продолжали работать в России. И я в нем тогда видел такого же пламенного патриота, как и канувших в лету Якубова, Ковалева и многих других, когда-то прошедших торжественным и самоотверженным, полным надежд парадом перед моими глазами. В последние годы Тарасов занимал должность генерального директора ООО «Институт Инноваций», в котором сосредоточены и внедряются десятки уникальных технологий, имеющих мировое значение в области нано-технологии, биотехнологии и медицины. Но власть свои инвестиции по этим самым важным направлениям развития страны складывала не ему, а в бездонный карман такого же, как она сама, прожорливого, с судьбой России ничего не имеющего общего, Чубайса. А была бы наша страна и её власть нам родной, то Артему Тарасову, умеющему в любых условиях, даже и на чужбине, в Лондоне, зарабатывать умом и трудом, была бы предложена, по меньшей мере, должность премьер-министра. Может быть, начудил бы он (ну, допустим), но не было бы такого вреда, как от нынешниих наших министров, а польза была бы. Одновременно Артем Тарасов в свободное время занимался рыбной ловлей, коллекционировал галстуки с изображением рыб и, по его мнению, обладал самой большой коллекцией в мире (более 500 штук)… И еще пробовал писать… Короче говоря, был природным, настоящим, по образу и подобию Божьему человеком, а не той общероссийской плесенью, которая теперь приобретает дворцы и замки по всей Европе. А если еще короче сказать, то я видел в Пекине и многих других китайских городах растяжки над магистралями с улыбающимися китайскими миллиардерами. И видел, как китайцы на них глядят с восторгом. "Это кто такой?" – спросил я у пожилого китайца, рассчитывая, что старшее поколение русский язык помнит. "Это очень хороший и очень большой человек!" – приблизительно так, если суммировать все им сказанное, ответил мне пожилой, пока еще бедно одетый китаец. Так бы я сказал китайцу и о Тарасове. А кто теперь из наших граждан такое же скажет о своих олигархах? Кто из наших олигархов посмеет нам точно также в глаза глянуть из растянутых у всех на виду банеров, а не из гламурных журналов, к которым мы испытываем, по причине своей инакости, отвращение? Пусть будет наша родная земля пухом нашему великому предпринимателю Артему Михайловичу Тарасову, все-таки вставшему на защиту далеких от него Курил и тем оказавшемуся для нашей власти чужаком до последнего дня его жизни… Пусть он теперь не видит, как уходят в оффшоры или иностранным фирмам недра и все необъятные просторы его родной земли, и как наша власть пытается стабилизировать госбюджет лишь за счет нашей нищеты и бесправия.
|
| |
|
| |||||||
